У каждого из них свой Чернобыль

Одним из первых ликвидаторов был Владимир Викторович Кочкин. Совсем не ожидал он, будучи солдатом срочной службы, что придется работать практически в самом эпицентре аварии.

- В одну из ночей нас разбудили, приказав срочно явиться на аэродром, — рассказывает он. — Я, командир отделения, сразу же построил ребят. До Украины мы летели на самолете одиннадцать с половиной часов, и куда мы летим, не знали. Нас высадили в городе Белая Церковь, откуда на военных машинах мы добирались до самого Чернобыля. Приближаясь к нему с каждым километром, мы наблюдали, что людей становится все меньше. На границе с «зоной отчуждения», огражденной колючей проволокой, стояла вышка с часовыми. И тогда мы поняли, что в этом месте произошло что-то страшное...

С тяжелым сердцем вспоминает он огромные обезлюдевшие города:

- Заходишь в дом – а там вещи, посуда, все стоит так, как будто люди минуту назад были здесь. Хотя я приехал туда спустя пять месяцев после аварии. И осознание этого наводило ужас.

Владимир Николаевич Комков на ликвидацию последствий аварии был призван в 1989 году из Казахстана, где проживал в то время.

- Поездом мы ехали до Киева, где примкнули к комплексной экспедиции имени Курчатова, — рассказал он свою историю. — Дальше – Чернобыль. Кругом пустые дома без окон и дверей. Нас поселили в интернате, где когда-то проживали дети. И на следующее утро нас повезли прямо в эпицентр — на четвертый аварийный энергоблок, где шло сооружение объекта «Укрытие». Занимались строительством, а также уборкой стройматериала, который на грузовиках вывозили в могильник. Когда могильники заполнялись – их бетонировали. На работу едешь, кажется, сил полно, а как возвращаешься – усталость с ног валит, клонит в сон и еще в горле першит. Но все без исключения добросовестно выполняли свои обязанности, за спины никто не прятался. Возраст у нас был уже зрелый, дома ждали жены и дети. Получается, это был наш второй долг Родине после службы в армии.

Вот как вспоминает Александр Васильевич Барц о дне, когда по долгу службы Родине он последовал к месту трагедии:

- Работал я тогда на заводе стройматериалов города Ясиноватая, в цехе метлахских плиток. Был августовский день, пятница. Я отдыхал дома перед ночной сменой. И тут входит дочь и сообщает, что пришла повестка из военкомата. Я уже догадывался в тот момент, что мне «светит» Чернобыль… Из Донецка до Белой Церкви долетели самолетом, много там было бригад, и не сосчитать. И вот в течение полутора месяцев, остаток августа и весь сентябрь, мы переодевались в спецодежду и шли убирать мусор и обломки стройматериалов вокруг территории станции. На крыше, на мое счастье, не довелось побывать. Времени на работы давалось немного, пять-десять минут. Пробыл я там полтора месяца, хотя в повестке был обозначен срок в полгода. За это время у нашей бригады было двенадцать или тринадцать выездов в зону.

- В то время мы с женой жили в Узбекистане, воспитывали сыновей, работали, — вспоминает Алим Каримович Тынчеров, награжденный в 1998 году орденом Мужества. – Меня вызвали в военный комиссариат по повестке и сообщили, что собирается команда запасников для проведения военных сборов. Срочную службу я отслужил и тогда находился в запасе Советской Армии в звании младшего сержанта. Позже я узнал, что мы едем строить Славутич. Только в дороге я понял это в разговоре с другими ребятами. Но обсуждать это и сообщать родным не советовали, чтобы не возникало паники среди людей. Сборный поезд ехал к Зеленому Мысу и в дороге собирал все больше и больше бойцов, которые, наверное, так же, как и я не понимали, куда едем. Одно знали – так надо и это время выбрало нас. Нас разместили в казармах поселка Зеленый Мыс по 25-30 человек. Нам выдали одежду, дозиметры, которые мы носили на одежде. Кормили хорошо, но пить можно было только минеральную воду, которая была всегда в достатке. Получали небольшую сумму, как солдаты в армии, которой хватало только на то, чтобы купить средства личной гигиены, да подшивной материал. А вот жена получала деньги на содержание детей, пока я находился в зоне Чернобыля. Для меня этот срок ограничился немногим более трех месяцев. Но этого хватило, чтобы пошатнуть здоровье. Борьба с невидимым врагом дала о себе знать через год. А теперь болячки как снежный ком – с каждым годом все больше и больше. Получил инвалидность. Но надо жить дальше.

Николай Михайлович Ружицкий руководил командой ликвидаторов, которые занимались захоронением радиоактивного мусора. 19 выездов на станцию было у него, включая особенно сильно пораженные радиацией места.

- Взвод наш выполнял тыловое обеспечение всего полка продовольствием, спецодеждой, горюче-смазочными материалами, — поделился Николай Михайлович подробностями службы в Чернобыле. – Бани, столовая, вывоз отходов – все это было в нашем ведении. Восемь машин у нас было «грязных», то есть нельзя было выпускать их за тридцатикилометровую зону вокруг АЭС. Они доезжали до Лелева (это один из покинутых городов той зоны), и дальше уже люди пересаживались в «чистый» транспорт. И наоборот.

- До Чернобыля не знал я, что такое головные боли, давление, ломота в суставах, — говорит Николай Михайлович. – Уже задолго после отъезда оттуда я стал замечать эти проблемы. Хотя еще в молодости пять лет отслужил на БАМе, где высоко в горах очень разреженный воздух, кислорода не хватает, и работали при сорока пяти градусах мороза…

В разное время выполняли свой гражданский долг в Чернобыле Иван Николаевич Плотников, Игорь Владимирович Пригода, Анатолий Федорович Юрченко, Николай Михайлович Романюк, Василий Дмитриевич Гритченко. До самого последнего дня неизменно были рядом со своими мужьями вдовы чернобыльцев — Людмила Ивановна Доценко, Елизавета Григорьевна Назарова, Любовь Владимировна Краснокутская и Любовь Ивановна Плотникова.

Реабилитацию чернобыльцы проходят ежегодно в госпитале, следуют указаниям врачей и не унывают.

- Многие из нас нашли товарищей в Марьяновском районе, листая книгу «Чернобыльский крест», — говорит координатор Омской региональной общественной организации инвалидов «Союз Чернобыль» в Марьяновском районе Владимир Николаевич Комков. – И все время стараемся поддерживать друг друга, дружим семьями. Здоровье с каждым годом лучше не становится, ведь лучевая болезнь постоянно дает о себе знать, отражаясь на иммунитете. Поэтому главное для каждого из нас сегодня – дорожить каждым днем, проведенным с семьей, с детьми, внуками. Нужно ценить каждый прожитый день, вести здоровый образ жизни, беречь природу и своих близких.