Сердце, закаленное войной

А детство ушло на фронт

Когда-то ее родное село Черенчицы было большим, процветающим. А теперь, по словам Нины Васильевны, там почти никого не осталось. Росли они вместе с братом Сашей, двумя годами старше. Мама работала в пекарне, а папа — начальником сплава. Недалеко от села — большой лес, куда часто ходили за ягодами, грибами.

- Мне десять лет тогда было. Праздновали что-то в деревне, народу на берегу много, — так вспоминается ей день, когда началась война. – И вдруг раздался странный шум. Смотрим – самолеты летят, вот как сейчас помню, по три в ряд. А радио в селе не было, никто сразу ничего и не понял тогда. И эти самолеты стали бомбить мост через реку, контору, где наш папа работал. Разбомбили еще два завода рядом – один целлулоидовый, а на втором изготавливали бумагу. Убитых в тот день было много, страшно очень было… Люди все, кто успел, разбежались по домам.

Двумя-тремя днями позже отца Нины и Саши забрали на фронт. Помнит она, как уезжал он вместе с другими новобранцами в кузове грузовика.

А однажды в Черенчицы вошли фашистские войска. Солдаты приехали на танках и мотоциклах и оккупировали деревню.

- Мы хоть и детьми еще были, но боялись очень, — с тревогой рассказывает об этих днях Нина Васильевна. – Если вдруг кто-то словом обмолвится, что ты или твои родные связаны с партизанами – отправляли на виселицу без разбирательств. На площадь перед казнью сгоняли всех жителей, даже ребятишек заставляли на это смотреть…

Потому-то о партизанском движении, которое в тот момент уже набирало силу, говорили только украдкой, шепотом, ведь каждому хотелось выжить и сберечь свою семью. В лес к партизанам тайком сбегали из дому совсем молодые ребята и девушки, еще даже не окончившие школу. Несколько раз Черенчицы освобождали от фашистов наши войска, и в такие моменты все сельчане от мала до велика могли вздохнуть спокойно на какое-то время. С гордостью смотрела Нина и на то, как советские девушки-летчицы на самолетах У-2 безжалостно наносили удар по врагу. Ожесточенные сражения шли на территории села: горели дома, гибли люди. Женщины и дети прятались в окопах. А летом 1943 года все, кто остался в живых, ушли оттуда к партизанам.

- Жили в лесу в землянках, — продолжается рассказ. – Взрослые на весь день уходили рыть окопы, чтобы немцев к Ленинграду не подпустить. А нас предупреждали, мол, не разводите костры: вражеские разведчики на самолетах часто пролетали мимо. Учительница была у нас, Клавдия Ивановна Бабарыгина. В теплые дни собирала она нас на берегу ручейка и заставляла на песке палочками писать. Да, писали, и считали, никто не отлынивал. И это ведь мне потом пригодилось!

От труда к знанию

Осенью 1943 года деревенских жителей, в том числе и семью Нины Васильевны, вывезли из партизанского отряда. Запомнила она, что в эвакуацию отъезжали со станции Бологое в товарном вагоне поезда. Ехали до Омска, а уже оттуда шесть семей распределили в Марьяновский район.

- Привезли нас в Дом колхозника, на том месте сейчас магазин Гуртовенко расположен. А потом – в колхоз имени Сталина, нынче это деревня Березовка, где поселились мы у тети Полины Шнайдер. Маме дали работу телятницей, а я ей помогала. Возила она молоко в Степное, оттуда везла обрат, а я поила теляток. Брат работал в кузнице, где ремонтировали плуги, трактора, готовились к посевной. Потом его отправили на строительство аэродрома.

В 1944 году Нина продолжила учебу в школе. На этом, по ее словам, настояла учительница Нина Фоминична Румянцева, тоже эвакуированная, жили они по соседству. Основное население деревни составляли семьи немцев, переселившихся сюда из Поволжья. И вновь прибывшие ребятишки, в том числе и учительский сын Володя вместе с Ниной, быстро освоили этот язык.

Экзамены за четвертый класс девочка сдала на одни «пятерки». А уже в пятый класс они с братом ходили пешком в Марьяновку. Через некоторое время с войны вернулся отец и семья перебралась в райцентр.

- Снимали квартиру у тети Дуси Кирющенко, — рассказывает дальше Нина Васильевна. – Домишко их стоял на улице 40 лет Октября. Потом его снесли, построили там магазин, а хозяевам дали квартиру. И я часто бегала ее проведать.

Пусть будет школа

Александр, окончив десять классов, уехал в Ленинград, поступив в военно-механический институт. Впоследствии работал инженером-конструктором на закрытом заводе, где производили оборудование для полетов в космос. Всю жизнь прожил в Днепропетровске. А Нина окончила Исилькульское педучилище и вернулась в Марьяновский район. Два года работала в Шараповском детском доме, и когда его расформировали, была направлена в Охровскую школу. Вот такие впечатления остались у нее от первых дней, проведенных там:

- Приехав в Охровку, я ужаснулась: школа была в двух землянках. Заходишь туда – стоит печь и длинные столы буквой «П». Мне достался четвертый класс, все ребята-переростки. В деревне ведь кто учился, а кто и не учился по нескольку лет в те времена. Сто с лишним человек учеников в начальной школе и четыре учителя. Директором был Федор Денисович Петренко.

Однажды на собрании родительского комитета Нина Васильевна предложила построить новую школу. Из самана и шпал, выделенных для этой цели железнодорожниками, за один год силами охровцев и было возведено новое здание. А вот как это было:

- Помощников у меня было много, среди них Саша Гильденберг, тетя Шура Чайка, Шахурдины… В общем, все родители участвовали. И ребятишки приходили все: кто на лошадях что-то возит на стройку, кто глину месит. Проверяющих из РОНО мы заверили: «Не переживайте, школа будет». И на следующий год положили пол и побелили стены.

В новом здании обучались грамоте не только ребята, но и взрослые, посещавшие занятия вечерней школы. Были среди них и такие, кто ни разу ручку в руках не держал. После ухода Ф. Д. Петренко на пенсию Нину Васильевну назначили заведующей школы и избрали депутатом сельсовета. Проработала она в обеих должностях 33 года и рассказывает об этом с удовольствием:

- К каждому празднику с ребятами мы рисовали плакаты, выводили лозунги и вместе с работником клуба ставили концерты. Выступали прямо у кошар. Тогда ведь в Охровке было отделение госплемзавода «Марьяновский», держали и маточное поголовье овец, и дойный гурт, и молодняк. Много работало там людей. Встречали нас всегда хорошо. А еще садили в лесничестве сосенки.

Плоды упорства и верности

Почти сразу после переезда в Охровку Нина вышла замуж за фронтовика Алексея Кулинича, работавшего в Овцеводе управляющим и агрономом. Жили они вместе с его родителями, которые помогали воспитывать троих детишек. Нина Васильевна и Алексей Захарович основную часть времени проводили на работе.

В семье отношения с самого начала сложились добрые. Свекор и свекровь заботились не только о детях, но и о невестке, тепло ли одета, успела ли пообедать. А суп­руг был опорой Нине не только в быту, но и в школе. К примеру, привезут новую аппаратуру – он и установит, и подключит, и покажет, как пользоваться. Обладал он и художественным талантом, который от него переняли и дети – Коля, Света и Валерик. Вместе по вечерам они часто оформляли плакаты.

В 1985 году Н. В. Кулинич ушла на заслуженный отдых, посвятив себя детям и внучатам. Учеников в Охровской школе тогда уже оставалось совсем мало. Но педагог все равно бывала там время от времени, наставляла молодых учителей. А в 1990 году школу, которая тоже, можно сказать, была детищем Нины Васильевны, закрыли навсегда.

Дети выросли, создали свои семьи. Сыновья выбрали рабочие профессии, а Светлана много лет проработала бухгалтером. Нынче старшего из них – Николая – уже нет в живых.

В 1996 году ушел из жизни Алексей Захарович, и, недолго пожив одна, Нина Васильевна переехала к дочери в поселок Марьяновский, где живет и поныне. У нее шестеро взрослых внуков и одиннадцать правнуков.

Отличник народного просвещения, старший учитель, множество грамот за учительский труд, — все эти награды хранятся вместе с юбилейными медалями в честь Победы и семейными фотографиями. А на вопрос, почему все же решила стать учителем, ветеран труда до сих пор не знает точного ответа.

- В детстве мечтала быть врачом. А как на войне навидалась людских смертей, так и отпало желание. Да и не хватало учителей, потому и пошла на педагога учиться, — рассуждает Нина Васильевна. – В школе, где я училась, методкабинетом заведовала Анна Ивановна Кубичева, она и сагитировала нас идти в педучилище. Кроме меня, тогда много парней и девчат туда поступило, и Матвей Нырков с нами вместе заочно училище окончил, а учителем не стал.

Девять лет назад Нина Васильевна сломала ногу и долгое время не могла ходить. Вновь самостоятельно передвигаться по дому и выходить во двор, как говорит она, помогли ей ежедневные упражнения. С помощью дочери, понемногу увеличивая количество шагов, она снова встала на ноги.

- Мама привыкла всегда бегать, — говорит Светлана Алексеевна. – Всю жизнь она старалась делать все дела быстро. Вот и теперь она старается делать все сама. И выносливая она у нас. Вот я не представляю, как можно было выдержать сорок два дня на больничной кровати с ногой на вытяжке…

Не то еще выдерживала в своей жизни эта маленькая, хрупкая на вид, женщина. Никогда не унывающая, всегда рада она общению с родными, бывшими учениками. Подолгу общается по телефону с Татьяной Николаевной Кузьминой, Галиной Александровной Маханьковой, с которыми связывают десятки лет профессионального общения и дружбы. И нынче ее лицо, как и на фотографиях прошлых лет, где стоит она в окружении учеников, излучает уверенность и энергию, закаленную трудным, но памятным временем.